Какую Стратегию готовят для ecommerce?

В середине марта Минпромторг одобрил проект "Стратегии развития электронной торговли в РФ на 2017–2018 гг. и на период до 2025 года". Это документ, который определяет "план действий" государства по отношению к ecommerce и то, как будeт меняться законодательство, определяющее правила игры в отрасли. И сегодня я хочу о нем серьезно поговорить – о том, что там есть и в особенности – о том, чего там не хватает.

После доработки министерство обещает вынести Стратегию на общественное обсуждение. Я предлагаю считать эту статью началом такого обсуждения.

На первом этапе я участвовал в разработке Стратегии, но по B2C ее основное тело подготовили в Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ). И это ярко видно по содержанию. Само то, что такой документ появился, – шаг вперед в развитии отрасли. Но я согласен с тем, что он все еще требует серьезной доработки.

Начнем с того, что по объективным причинам в одной Стратегии рассматриваются B2C, B2B и B2G-торговля, а проблематика у этих сфер разная.

Более того, в документ попали отдельные предложения, которые на самом деле рынку не нужны и даже вредны. И не попали те проблемы, которые так или иначе нужно решать. Я не раз писал об этом в комментариях к документу, но они до сих пор не учтены. Создается впечатление, что АКИТ "перетянула" на себя коммуникацию с госорганами так, что всем остальным представителям бизнеса просто не удается достучаться со своими предложениями.

Стратегия, разработанная АКИТ, кроме здравых и правильных идей, несет в себе пункты, вредные для рынка и лоббирующие интересы всего нескольких компаний на нем.

Поясню с цитатами из документа. В нем есть раздел  "Основные направления и способы достижения цели и решения задач Стратегии",  В этом разделе 11 пунктов. Из них 1 касается сбора статистики по отрасли, а остальные 10 – предполагают конкретные действия или изменения в законы.

И из этих 10 пунктов 5 – классическая повестка АКИТ, малоинтересная остальной отрасли.

Самое "вкусное": среди них есть предложение распространить практику досудебной блокировки сайтов на интернет-магазины, "реализующие нелегальные товары и услуги". При этом непонятно, что имеется в виду под "нелегальными товарами", а само предложение подается в русле борьбы с продажей контрафакта. Опять же, что подразумевается  под "контрафактом" – авторы документа не уточняют, а в риторике АКИТ часто намеренно смешиваются "черные", т.е. нелегально ввезенные, – и "серые", т.е. независимо/параллельно ввезенные товары.

В интернете действительно есть некоторое количество контрафакта, в первую очередь – в сегменте fashion. Это заметная проблема, но конкретно в интернет-торговле она не настолько сильно влияет на рынок и не является критической.

Нужен ли отрасли еще один лишний повод для досудебной блокировки сайтов – вопрос риторический. Еще более интересный вопрос – кто будет принимать такие решения. С моей точки зрения, сама такая возможность закладывает основу для коррупции и злоупотреблений. И уж точно это совсем не первоочередная проблема, решения которой ждет рынок.

Еще один весьма характерный пункт, – это очередной призыв ужесточить "правила игры" для агрегаторов. Предлагается обязать их проверять всех своих контрагентов при заключении договоров. Как и что именно проверять – не уточнено. Зато товарные площадки напрямую обвиняются в том, что они "выступают гарантированным каналом сбыта" для нечистых на руку интернет-магазинщиков.

Это продолжение противостояния "некоторые крупные ритейлеры vs Маркет". В прошлом были жалобы в ФАС и другие инстанции, теперь зашла речь о законе. Но на деле это требование плохо соотносится с технической основой работы онлайн-агрегаторов. При подключении к тому же Маркету магазины проверяются, а проводить глубокую проверку происхождения каждого их товара у агрегаторов объективно нет возможностей.

Также рынок не заинтересован в создании саморегулируемой организации (СРО) – бизнес-союза с неясными целями, которое активно педалирует АКИТ в тексте Стратегии. По мысли авторов документа, такая организация могла бы взять на себя часть функций по административному регулированию отрасли. Но для снижения административного давления и формирования общих правил игры на самом деле нужен другой формат организации, а СРО в отрасли не хотят и резонно опасаются, что она станет инструментом борьбы с неугодными.

Переходим от рубрики "вредное" к рубрике "бесполезное".

Упрощение экспортных процедур для B2C торговли  (в первую очередь таможенного оформления)  – здравая идея. Но этим уже занимается – там, где нужно, – "Российский экспортный центр". Есть дорожная карта, часть "пути" уже пройдена, и в плане упрощения оформления, и в плане снижения стоимости. Еще есть задача с подтверждением нулевой ставки НДС. Но будем честны, объемы российского экспорта пока не настолько велики, чтобы эта задача была первоочередной (и заслуживала отдельного пункта). Я согласен, что решать ее надо, но тема существует больше для паблисити.

Также непонятно, почему в документ попала в качестве первоочередной задачи "разработка специальных коммерческих продуктов логистических услуг для интернет-магазинов с использованием инфраструктуры "Почты России"". Вообще, логистика действительно тонкое место в интернет-торговле, но прямо сейчас развивается много конкурирующих компаний, и это радикально меняет ситуацию. Логистам главное сейчас не мешать

И в этом ключе отдельно огорчает, что в Стратегии не "прошлись" по пакету Яровой. Если все логисты во всех пунктах приёма должны будут установить пункты рентгеновского сканирования посылок с газоанализаторами – то позитивный итог будет только один. Производители газоанализаторов озолотятся, и всё за счёт покупателя.

Еще один вопрос, попавший в повестку Стратегии, в последний год не раз вызывал ожесточенные споры. Я имею в виду злополучный кроссбордер и выравнивание условий для зарубежных и российских ритейлеров –  что в Стратегии почему-то кокетливо озаглавлено как "Налоговая политика".

Сама тема актуальна. Я согласен с тем, что правила игры надо выравнивать. Но АКИТ постоянно выносит этот, не критический на самом деле вопрос, во главу угла, оттесняя гораздо более важные проблемы. Также поступает и НАДТ, являясь, по существу, бизнес-союзом логистов, которым все равно, возить иностранные посылки или российские. В итоге каждое совещание по развитию электронной торговли в любом ведомстве начинается и  заканчивается бурной дискуссией по поводу кроссбордера между представителями АКИТ и НАДТ. И зачастую на более важные вопросы просто не остаётся ни времени, ни сил.

Чего в Стратегии не хватает (а должно быть)

Никак не отражены проблемы с новой кассовой техникой, по которой пока остается множество вопросов.

В очень урезанном виде в Стратегию попала проблема возврата и обмена.

Авторы предлагают распространить на всю дистанционную торговлю действие Перечня непродовольственных товаров надлежащего качества, не подлежащих возврату или обмену на аналогичный товар других размера, формы, габарита, фасона, расцветки или комплектации. Это очень полезно, но не достаточно. Сейчас при возврате право потребителя на получение денег никак не связано с возвратом товара продавцу, а сроки этого возврата не прописаны. Всё это позволяет "потребителям-террористам" даже без обращения в Роспотребнадзор выигрывать многочисленные суды. Необходимо скорректировать процедуру возврата, чтобы и покупателя защитить, но и ворота для потребительского терроризма закрыть.

Совсем не нашла отражение проблема третьих лиц (служб доставки и тд) и их взаимодействия с продавцом и покупателем при совершении продажи, в том числе – неоднозначность их правового статуса. Российские законы сейчас просто "не видят" третьего лица при интернет-продаже: доставщиков и других посредников как бы и не существует. Как следствие, возникает, например, проблема с платежными агентами.

В Законе о платежных агентах  (ФЗ "О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами" от 03.06.2009 N 103-ФЗ) и антитеррористическом пакете есть пункты, которые неправильно регламентируют деятельность третьих лиц. Хотя на практике при доставке товара курьерскую компанию не считают платёжным агентом, тем не менее, Закон о платежных агентах позволяет двойное толкование этого момента. Если же логистическую службу считать платежным агентом, то она сразу подпадает под массу ограничений, прописанных в соответствующем законе. Например, она должна завести спецсчет и всю деятельность вести через него.

Да, в самом начале закона о платежных агентах оговорено, что он не применяется, если речь идет о продаже товаров от юрлица или ИП –  физлицам. Но там упоминаются только продавец и покупатель, а доставщик – нет. Из этого не очевидно, участвует доставщик, везущий заказ клиенту интернет-магазина, в "реализации товаров" или нет. С моей точки зрения, надо однозначно вывести курьерские службы из-под  действия закона о платёжных агентах, а для этого – внести нужные поправки в сам закон.

Опять же, горячий вопрос с идентификацией платежей от 15000 рублей, особенно в сочетании с персональными данными. По сегодняшнему законодательству,  если физлицо платит более 15000 рублей, то такого пользователя необходимо идентифицировать, т.е. запросить у него паспортные данные и разрешение на их обработку. При этом человек может не захотеть, чтобы  его персональные данные обрабатывались. И тогда получается, что один закон заставляет с человека требовать паспорт, а другой – запрещает это делать.

Определения: интернет-торговля – по умолчанию – дистанционная?

Стратегия дает определения основных терминов, на которые потом будут ориентироваться люди, разрабатывающие законы для ecommerce. И эти определения сформулированы так, что ecommerce по умолчанию становится одним из видов дистанционной торговли, а значит, попадает под все ограничения, ранее для нее прописанные. Например, основное понятие, "Интернет-магазин", определяется так: "продавец или исполнитель, предоставляющий возможность заключения договора о покупке товаров, услуг и цифрового контента потребителю на сайте в сети Интернет". При этом, есть ГОСТ "Торговля" (даже упомянутый в Стратегии), в котором существенно более качественное определение интернет-магазина.

Проблема здесь вот в чем. В существующих законах разница между дистанционным способом, продажей по образцу и разносной торговлей неочевидна. Например, всё, что продаётся через интернет-магазин, Роспотребнадзор по-умолчанию считает дистанционным. Но если курьер привёз товар, его распаковали, посмотрели, потрогали, и только потом отдали деньги – почему это должно считаться дистанционной продажей?

Предполагается, что эту проблему мы решим, прописав нужные определения в самой Стратегии. Но, с моей точки зрения, этого недостаточно.  Нужно однозначно "развести" эти три разных способа  продажи, прописав в законах точные определения, которые позволят различить: где дистанционная продажа, а где нет. Эту задачу следует добавить в документ.

Важная тема, полностью прошедшая "под радаром" – это хотя бы частичное разрешение независимого (параллельного) импорта. Есть товарные сегменты, в которых это жизненно необходимо – например, автозапчасти, медицинские товары и ряд других. В некоторых товарных категориях из-за блокирования независимого импорта страдают и продавцы, и особенно потребители.

Возьмем, к примеру, бренд Mercedes. У него есть, во-первых, продажа запчастей по всему миру, а во-вторых –  неоригинальные запчасти от других производителей. И то, и другое в обход дистрибьютора сейчас завозить в Россию для продажи запрещено. Точнее,  "не совсем разрешено". Поэтому завозят левыми путями и через дистрибьютора, что приводит к росту цен и ограничению ассортимента. Так же обстоит дело с лекарствами. В  БТиЭ тоже так – дистрибьютор заметную часть моделей поставляет только очень узкому кругу продавцов, а остальные не могут, например, в Европе купить и привезти.

Независимый импорт поможет существенно снизить давление кроссбордера, т.к. вырастет ассортимент и доступность широкого ряда моделей для покупателя. Ему не нужно будет искать тот или иной товар на зарубежной площадке, потому что в Россию его или не завозят, или завозят по абсолютно нечестной цене.

О хорошем

Уже в 2017-2018 году Стратегия предполагает вывести в легальное поле интернет-торговлю алкоголем и ювелирными изделиями, смягчить требования по онлайн-продажам пищевых продуктов и лекарственных добавок. Давно назревавшее и нужное рынку решение. В Минпромторге предполагают, что в результате к 2019 году доля интернет-продаж ювелирки достигнет 6% от общего объема, продуктов питания – 2%, лекарств – 6% и алкоголя – 3%.

Кроме того,  в поле зрения попала проблема слишком высокой стоимости эквайринга для интернет-магазинов, которая препятствует развитию отрасли.

Также  справедливо отмечена необходимость доработать законы, регулирующие электронный документооборот.

Меры, касающиеся кроссбордера, должны наконец уравнять условия для отечественных и зарубежных ритейлеров.

Само появление Стратегии развития электронной торговли – позитивное для отрасли явление. Часть законов, регулирующих ecommerce, устарели, ведь отрасль развивается слишком быстро. Но сейчас очень важно, чтобы Стратегия не стала очередным бесполезным или недостаточно продуманным документом. Поэтому я предлагаю всем заинтересованным подключиться к ее обсуждению.